Чтобы не было слез: врач-радиолог просит помочь ее пациентам

0 562

Врач-радиолог Юлия Прямикова очень красивая. Мы, конечно, не говорим ей это прямо в глаза, мы говорим: «Какие у вас в больнице врачи красивые!». Но Юлия, кажется, намека не понимает. И когда мы начинаем говорить про работу, она тоже совсем не говорит о себе.

Она рассказывает про молодых парней и девушек с диагнозом рак, которые приходят к ней на лучевую терапию. Она говорит, что они абсолютные дети — что такое 18−20 лет?! И с ними и надо носиться, как с маленькими, — поить чаем, угощать конфетами и говорить, говорить, что «все будет хорошо». Иначе болезнь победит их.

Она говорит, что вот есть мальчишка, 18 лет, закончил школу, собрался в армию, стал проходить врачебную комиссию, а тут лимфома. Он планов понастроил вперед лет на десять, институт выбрал на потом, с родителями даже спорил, смеялся с товарищами: «Или программистом, или в дворники!», а тут рак. «Они же совершенно не готовы, для них это как конец жизни. Рак равно смерть». И надо говорить, говорить и поить чаем.

Или вот девушка, сидит и плачет. И начинаешь утешать: «Ну что ты?! Да, придется лечиться — химия, лучевая, но все не так страшно. Рассказать, как это будет?» А она поднимает глаза и шепчет: «Как же я без волос? Я всю жизнь с длинными, посмотрите». И тогда успокаиваешься и говоришь уже совсем про другое — прическу ежик, парики и Мальвину, девочку с голубыми волосами.

Она рассказывает про молодого человека, «21 год, тоже юный совсем». Приехал в клинику один — родители далеко живут, а дорога до Москвы дорогая. И вот он вновь слышит диагноз и оказывается, что форма рака намного тяжелее, чем предполагалось вначале. Он принимает все спокойно — ответственный, серьезный, записывает в телефоне: «Химия, первый курс, прийти 2-го. Лучевая, позвонить, напомнить», А потом выходит из кабинета и плачет, озираясь, давясь слезами — не видит ли кто. И надо выбежать за ним и спасать — вести обратно, утешать и говорить, говорить… «Все пройдет, вот увидишь». И поить чаем.

И про женщин, которые слышат: лейкоз или лимфома Ходжкина, но говорят: «Не сдамся. Все пройду, но выживу». Просто у них дети, и им нельзя сдаваться. Нельзя прийти домой, лечь на кровать и отвернуться лицом к стене. Потому что: «Мам, а аппликацию помоги, нам задали». «А я есть хочу». «А почему у акулы зубы?» И это только сегодня — а дальше кружки, ботинки новые, косички, школа, экзамены… Нет, даже, если очень плохо, сдаваться никак нельзя. И только наедине с доктором эти женщины оживают, потому что можно назвать вслух болезнь, и пожаловаться, и не «держаться», и говорить, говорить…

Про все это доктор Юлия может рассказывать бесконечно. А о себе не говорит, нет. Но я расскажу вам. У Юлии трое маленьких детей и прекрасный муж — тоже врач, сосудистый хирург. Они проводят на работе весь день — утром выбежали, вечером прибежали, — и поэтому стараются не обсуждать работу дома. «День тяжелый? Все нормально?» — и все, времени на семью и так мало.

Юлия решила, что станет врачом в 7 лет и уже не поменяла решение — выбрала, ни разу не пожалела. В школе обожала биологию и химию, а сейчас врач-радиолог высшей категории, кандидат наук — тема диссертации лучевая терапия, конечно. Она любит, чтобы на работе все было четко, по плану — слишком велика ответственность, нельзя ничего делать наспех. Это у нее от папы- военного.

И она мечтает… Поехать в отпуск на море, а еще — чтобы не было слез. Ни у кого — ни у родных, ни у пациентов. И вот эта-то мечта сбывается рядом с нашим доктором каждый день — слезы высыхают, и люди учатся улыбаться заново.

Вот только чтобы люди снова начали улыбаться, им нужна надежда — надежда на выздоровление, которая, к сожалению, имеет свою цену. Помогите этим взрослым, им очень нужна ваша помощь.

Текст и фото: Мария Строганова

Источник: www.cosmo.ru

Вам также может понравиться Еще от автора

Напишите комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован.