Мы часто, как трехлетние дети, думаем, что все, что происходит в мире, — это из-за нас. И это порой приводит к катастрофическим последствиям.
Однажды со мной перестала дружить подруга. Просто на пустом месте! Перестала звонить сама, так скомканно и отстраненно отвечала на мои звонки, что я вскоре тоже перестала. Не отвечала на письма и вообще всячески показывала, что ей это не надо и не интересно. Я сходила с ума! Перебрала и разобрала по словам, косточкам, взглядам и полувздохам наши встречи, нашла тысячу и одну причину, по которым она могла на меня смертельно обидеться. Проела в себе огромные дыры за это… В общем, страдала и винила себя.
Через три года подруга снова появилась — сама позвонила. Я обрадовалась, поговорили, обсудили. Оказалось, что ее муж, который был идеальным возлюбленным и нежнейшим новобрачным, был закодированным алкоголиком, о чем она не подозревала ровно до того момента, когда он внезапно раскодировался — прямо через несколько месяцев после свадьбы. За три года она прошла ускоренный курс жены алкоголика — от надежды и уверенности, что она сейчас всех быстренько спасет, до созависимости, стокгольмского синдрома и, наконец, выхода из этих отношений и болезненного для всех сторон развода.
А пропала она — потому что ей было стыдно. Она, хорошая девочка, у которой всегда все складывалось гладко и правильно — и вдруг жена алкоголика, которая отмывает его от рвоты и вызволяет из вытрезвителя! Да, ей легче было бы признаться, что он уехал жить на Гаити, чтобы присоединиться к культу макаронного монстра или осознал свою бисексуальность и женился на мужчине! Поэтому она оборвала контакты со всеми людьми из прошлой жизни — чтобы ничего не объяснять, чтобы ситуация не стала еще более стыдной, чем она уже была в ее глазах.
Мы часто, как трехлетние дети, думаем, что все, что происходит в мире, — это из-за нас. Он или она делает так, потому что я делаю этак. Но в подавляющем большинстве случаев поведение людей иррационально и непредсказуемо. Нас ведут по жизни наши собственные демоны, комплексы и внутренние страсти. Одна хорошая девочка долго не решалась мне позвонить по делу, потому что ей казалось, что когда-то во время совместной работы она мне грубо и несправедливо ответила. Когда она решилась, то долго объясняла, что я тут была ни при чем, у нее была в то время очень тяжелая ситуация, она срывалась буквально на каждом! Самое смешное в этом то, что я ничего из этого вообще не помню — я запомнила ее отличным профессионалом, нежнейшим человеком и потом много раз ее рекомендовала моим друзьям.
Или обратный пример: я ужасно не люблю выходить из дома, не люблю дни рождения и праздники не дома (то есть в тех местах, где нельзя сбежать в тихое место без людей, например, в спальню), не люблю новых компаний и вообще. Однажды подруга приехала буквально на неделю из другой страны и пригласила меня к себе на день рождения, она собирала всех своих московских друзей, мероприятие проходило в веселом кафе, я там не знала никого кроме подруги. И к тому же они все были младше меня на десять-пятнадцать лет. А через два дня я улетала жить в другую страну. И вот я представила, как я приду в компанию веселых красивых двадцатилеток, талантливых, творческих и полных идей — измученная переездом, потолстевшая, не спавшая уже два года мать грудного ребенка с тремя работами и нервным тиком. И обломанными до мяса ногтями из-за десятков собранных коробок для переезда. До последнего момента собиралась — и все-таки не пошла. Не решилась, не смогла себя заставить. Подруга сделала вывод, что я ею пренебрегаю. Что она и ее компания — недостаточно интересны и — о, Боги! — престижны для меня. Смертельно обиделась и, кажется, обижается до сих пор.
Смешно и грустно, но все попытки думать за других, а главное — попытки поставить себя причиной всех событий — обычно оканчиваются полным провалом и попаданием в молоко. Мой муж, когда был еще только будущим мужем, долго отказывался знакомить меня со своими родителями. А я знала, что у них очень близкие отношения, что в доме постоянно собираются большие семейные компании, которые весело отмечают семейные праздники… На которые меня не звали. Я, конечно, решила, что он — не считает наши отношения достаточно серьезными для того, чтобы знакомить с родными. Потом я подумала, что его родители, наверное, очень любят его бывшую девушку, и поэтому не хотят видеть никого другого. В общем, я очень много всего подумала. В то время, как будущий муж думал, что если я, при всей моей одержимости красотой нашего дома, увижу старенькую квартиру его родителей, где папа-профессор старательно хранит каждую щепку, коробочку и винтик, попавшие в дом, то я буду воспринимать его родных как-то не так. Нехорошо буду воспринимать.
Стоит ли говорить, что его родные тоже давно хотели познакомиться и немножко обижались, почему я «игнорирую» все их встречи. И что я была в восторге от всех этих людей, от большой семьи, от теплых отношений между ними, от осанки, точеной фигуры и острого ума его бабушки, которая в свои почти девяносто умело руководила всем кланом и собирала под своим крылом всех любимых: и своих, и чужих.
Это очень простое правило, и кажется, что мы его давно зазубрили наизусть: думать за других — плохо, разговаривать друг с другом, спрашивать напрямую — хорошо. Но кто, черт возьми, спрашивает, когда и так все очевидно?! Вот, как-то так и выходит.
